Что делать, если вам угрожают в сети — Пермская гражданская палата

Если вы активны в соцсетях, то, скорее всего, постоянно сталкиваетесь с угрозами.

Чаще всего это пустая болтовня, но сейчас нельзя быть уверенным ни в чём. Хуже того — недоброжелатели почти никогда не несут уголовную ответственность за свои действия.

Команда 29 объясняет, что можно сделать в случае угроз и к кому обращаться (спойлер: к нам). А журналист Олег Кашин и основательница проекта «Дети-404» Лена Климова рассказывают о том, каково быть мишенью хейтеров.

Что такое угроза?

Под уголовно наказуемой угрозой понимается намерение одного лица причинить здоровью другого тяжёлый вред или лишить его жизни. Угрозе посвящена статья 119 УК РФ. В первой ее части идет речь просто об угрозе по любым мотивам. Во второй — об угрозе по мотивам «расовой, политической, иной ненависти или вражды к какой-то определённой социальной группе». Максимальное наказание за неё — пять лет лишения свободы. Причём уголовная ответственность наступает только если есть основания считать, что угроза реально осуществится.

Что такое тяжкий вред здоровью?

Любой вред, который повлечет за собой серьезные — а, возможно, необратимые — последствия: «потеря зрения и слуха, утрата органа или его функций, психическое расстройство, наркомания и токсикомания, неизгладимое обезображивание лица, утрата трудоспособности не менее чем на одну треть, прерывание беременности». Обещание просто набить вам лицо едва ли может считаться уголовным преступлением, а если вам хотят выколоть глаза — это уголовно наказуемое деяние.

Как зафиксировать угрозу?

Термин «нотариально заверенный скриншот» звучит смешно, но его вам как раз нужно сделать. Идите к нотариусу, тот должен составить «Акт осмотра страницы в сети «Интернет». При получении угрозы советуем вам сразу сделать скриншот самостоятельно, особенно если в случае с комментариями в блогах или соцсетях: автор может удалить свою запись.

Что делать, если в сети выложили адрес моего дома или данные о моих близких?

Это нарушение законодательства о персональных данных. Вы можете пожаловаться администрации социальной сети или сайта, где размещена информация. Кроме того, вы можете подать жалобу в Роскомнадзор, который может заблокировать страницу с опубликованными на ней персональными данными. Кстати, таковыми в силу размытости формулировок законодательства может считаться что угодно, от вашего имени и фамилии до номера ИНН и банковского счета.

Что сказать в полиции?

Напишите «Заявление о преступлении». Так и назовите свое обращение, чтобы полицейским было сложнее заволокитить его рассмотрение. В заявлении перечислите все обстоятельства произошедшего: кто угрожал, где, как именно, когда, при каких обстоятельствах. Если угрозы были в публичной сфере, например, в комментариях к посту или в чате, укажите, кто может быть свидетелем. Приложите к заявлению скриншот, заверенный у нотариуса, или акт осмотра страницы.

Ваше заявление должны зарегистрировать. В ответ вам выдадут номер КУСП (книги учета сообщений о происшествиях), по которому вы можете проверить статус заявления.

Что дальше?

Начинается доследственная проверка. По её итогам выносится постановление о возбуждении или об отказе в возбуждении уголовного дела. Следственные органы обязаны ознакомить вас с постановлением, а также в случае вашей просьбы материалами проверки. Последние при этом необходимо затребовать самостоятельно. Внимательно изучите документы, если вам отказали. Иногда из них выясняется, что никакой проверки по факту не было. Заметили это? Жалуйтесь. На выбор: руководитель следственного органа, прокуратура или суд.

Что думают и что советуют по поводу угроз те, кто получает их постоянно?

Лена Климова, основатель сообщества «Дети 404» и автор одноимённой книги: «Оскорбления я получаю ежедневно. Угрозы — реже, примерно раз в две недели. [В правоохранительные органы] обращалась, причём не вполне по своей воле. 21 ноября 2014 года международная организация Front Line Defenders распространила письмо, в котором требовала от властей РФ, среди прочего, расследовать сообщения о приходящих мне угрозах смерти и обеспечить мою защиту.

Немного времени спустя мне позвонили из местного отделения полиции и попросили прийти для разговора. Я пришла, захватила с собой пачку скриншотов из «ВКонтакте». Распечатали только самые очевидные, на мой взгляд, угрозы жизни. В отделении была занятная беседа с девушкой-следовательницей. Вначале мы разбирались, что считать угрозой, а что нет. Например, сообщения типа «если бы в моих руках была власть, я бы вас расстрелял», «Увидела бы тебя — собственными руками бы расстреляла» — не угрозы, а лишь предположения и фантазии. «Сука, ты *********** [договорилась], кирдык тебе скоро», «Недолго тебе осталось», «***** [Конец] тебе, сучара, покупай гроб» — не угрозы, потому что никакой конкретики в них нет.

Так отсеялись все [угрозы], кроме десятка. Остались совсем очевидные вроде «убью, зарежу, придушу». Затем следовательница начала интересоваться, неужели я воспринимаю эти угрозы всерьёз. Я отвечала: «Ну как вам сказать? Вот человек мне написал — приеду в твой Нижний Тагил и убью тебя. Мне это воспринимать как шутку?» Хорошо — пишите заявления. Написала я десять заявлений и ушла. Судьбой их, если честно, не интересовалась, потому что было некогда и не верилось, будто действительно кто-то этим займётся. Очевидно, так и вышло — полиция по поводу угроз меня больше не беспокоила».

Олег Кашин, журналист: «Да, постоянно получаю угрозы, прямых и иносказательных примерно 50 на 50, отношусь к ним серьезно, а правоохранительные органы не настолько уважаю, чтобы обращаться к ним за защитой.

Неотвратимость наказания за любое преступление считаю крайне важным фактором, но в условиях, когда от наказания уходят и убийцы Немцова, и организаторы покушения на меня, и коррупционеры, и кто угодно еще, рассуждать об ответственности за угрозы убийством я не готов. Единственное, на что [такая статья об угрозе] сгодится — на использование властью против своих оппонентов (так, например, происходит сейчас со статьей о препятствовании работе журналиста, по которой судят [Леонида] Волкова)».

Лена Климова, основатель сообщества «Дети 404» и автор одноимённой книги: «Я не обращаю внимания на угрозы, потому что получаю их слишком много, а нервы мне дороги. Просто живу с пониманием, что на свете есть люди, которым я и моя деятельность не слишком нравятся, и эти люди готовы причинить мне вред, а некоторые — убить. ОК, понятно, живём дальше. От этого никуда не деться, такова реальность.

Я понимаю, что некоторые могут бездумно бросаться словами без намерения воплотить их в жизнь. Но дело не в этом. Я знаю многих людей, кому интернет-травля и угрозы серьёзно испортили жизнь. Не все такие твердокаменные, как я. Да и мне раньше было страшно. Вот пообещали тебе голову отрезать, и ты ходишь по улицам и озираешься, носишь эти слова в себе, нервничаешь, получаешь расстройство, идёшь к психологу, не можешь уснуть — и так далее. А виртуальный резатель голов спит себе спокойно. Так ли важно, имел ли он намерение воплотить свою угрозу, если твоя жизнь уже из-за самой угрозы перестала быть спокойной?»

Источник: Команда 29